Статья о часах Jaquet Droz
28 июля 1721 года на маленькой ферме Cюр ле Пон («на мосту») в Ла-шо-де-Фоне родился мальчик Пьер. Его отец, фермер Авраам Жаке Дро, как и многие жители горной юры, слыл неплохим часовым мастером. В начале 18 столетия жизнь в высокогорных долинах целиком и полностью зависела от времени года: летом крестьяне пасли скот и возделывали землю, а зимой - во избежание депрессий и суицидов - собирали часы из собственноручно выточенных деталей.

Поскольку европейская знать уже тогда была падка на тикающие «игрушки», сельские ремесленники неплохо зарабатывали и достигли приличных высот в микромеханическом искусстве. Когда Пьер пошел в школу, местный викарий посоветовал его отцу отправить сына в Базельский университет учиться на богослова. Поступив на философский факультет, молодой человек начал посещать классы академика Даниэля Бернулли, всемирно известного математика и физика. Он-то и привил Пьеру Жаке Дро интерес к точным наукам. К 17 годам Пьер успел окончить факультет теологии университета Невшателя и вернулся в отчий дом, где серьезно заинтересовался часовым делом и окончательно отказался от перспектив церковной карьеры.

С 1738 по 1747 годы молодой человек прошел отличную практику в мастерской Джошуа Роберта и его сыновей Давида и Луи-Бенджамена и открыл собственное дело. Начал он с того, что построил серию «дедушкиных» напольных часов с оригинальными механизмами исключительно высокого качества. Природная изобретательность, подстегиваемая жаждой поиска нового, позволила ему оснащать лучшие из своих часов музыкальными модулями и движущимися фигурками. Разумеется, такие изделия не остались незамеченными состоятельными клиентами. Стараясь максимально угодить влиятельным заказчикам, Жаке Дро поехал в Париж, чтобы найти лучших мастеров бронзового литья и изготовителей корпусов, которые бы могли поставлять ему лучшие вместилища для его хитроумных устройств...
 
2_Pierre_Jaquet_Droz
Пьер Жаке Дро

25 октября 1750 года, уже будучи авторитетным кабинотье, Пьер Жаке Дро женился на Марианне Сандоз, дочери одного из местных изготовителей корпусов Авраама Луи Сандоза. Приятными последствиями этого союза стали дочь Джулия, родившаяся год спустя, и сын Анри-Луи, появившийся на свет 13 октября 1752 года. Бизнес и семейные отношения складывались как нельзя удачно, но, увы, так продолжалось недолго: в 1755 году Марианна скончалась после рождения их второй дочери Шарлотты, которая пережила мать всего на несколько месяцев. Безутешный Пьер так и не смог оправиться от этого двойного удара и больше никогда не женился, сублимировав всю нерастраченную семейную нежность в часовую инженерию. Ответственность за воспитание Джулии и Анри-Луи легла на плечи его сестры и родителей покойной жены.

Радости мадридского двора
Вскоре в судьбе мастера произошло одно событие, позволившее фамилии Дро прозвучать почти по всей Европе. Друг Пьера, эмальер Луи Бенуа, устроил ему встречу с губернатором Княжества Невшатель Милордом Марешалом (он же шотландский аристократ Лорд Кейт, попавший на дипломатическую службу с благословения Фридриха II Великого), который посоветовал мастеру попытать счастья за границей - в частности, в Испании, где у Марешала были неплохие контакты в королевском окружении. Заручившись рекомендательным письмом Марешала к некоему Ясинто Ховерту - благородному дону, приближенному к королевскому двору, - Дро отправился в Испанию искать аудиенции испанского монарха Фердинанда VI. Вместе с ним в путешествие отправились его свекор Авраам Луи Сандоз и молодой работник Жак Жеврил.

Трое мужчин покинули Ла-Шо-де-Фон 4 апреля 1758 года в экипаже, построенном специально для перевозки шести «презентационных» напольных часов и автоматонов. Две недели спустя в Лионе они купили одежду и мечи, которые, по их мнению, надлежало иметь при себе во время аудиенции во дворце. На всем пути следования швейцарская «делегация» собирала толпы зевак - вплоть до самого Мадрида, путь до которого занял у нее ровно 49 дней.
 

В ожидании высокого приема прошло пять долгих месяцев. Королева была серьезно больна, король тоже чувствовал себя неважно, и им было не до любезностей с чужестранцами. Все это время Дро и его спутники жили дома у Ясинто Ховерта: Пьер с Жаком поддерживали работоспособность хронометрических устройств, а Авраам Луи ... реставрировал мебель гостеприимного хозяина.

Когда же наконец Фердинанд VI снизошел до пришельцев, их ждал невообразимый успех. Королевская свита безостановочно сыпала комплиментами; особенно их поразил механизм, подзаводившийся вследствие разницы коэффициентов температурного расширения металлов, из которых были изготовлены детали спуска. Говорят, один из королевских часовщиков даже произнес историческую фразу «Этой силы хватит, чтобы поднять целый дом!». Явное преувеличение, свидетельствующее, однако, о степени восхищения зрителей и выдающемся уровне мастерства швейцарского Левши (здесь уместно вспомнить про опыты, увы, покойного члена АНСI Стивена Филлипса). Не меньший эффект вызвали часы, отбивавшие время по запросу без нажатия на какую-либо кнопку или слайдер, и фигура в черном, отзванивавшая колокольчиком произнесенные числа. Понравилась королевской чете и маленькая собачка, заливисто лаявшая, стоило кому-нибудь попытаться дотронуться до корзинки с фруктами рядом с ней. Причем лай этот был настолько реалистичен, что все «благородные» псы в зале тут же начинали вторить механической игрушке.

Все содержимое экипажа было немедленно куплено и распределено по дворцам в Мадриде и Вильявисьосе, а счастливый Пьер Жаке Дро стал богаче на 2000 золотых монет.

23 января, отгуляв новогодние праздники с осевшими в Мадриде земляками, Жаке Дро и Авраам Луи отправились домой, оставив Жеврила присматривать за дворцовыми механизмами. Все вырученные в Испании деньги Жаке Дро вложил в дело. Заработав репутацию искусного и изобретательного часового мастера, он отныне не знал отбоя от клиентов. Любопытный факт: отстранившись когда-то от воспитания собственных детей, он теперь опекал, как приемного сына, своего подмастерья Жана-Фредерика Лешо, оставшегося сиротой после смерти матери. В 1767 году, стремясь наверстать упущенное счастье отцовства, Пьер настоял, чтобы его родной сын Анри-Луи отправился в Нанси изучать науки и искусства. По окончании учебы тот вернулся в отцовскую мастерскую и стал третьим членом самого, пожалуй, продвинутого кабинотьерского коллектива во всей Швейцарии.
 
Терминаторы от Искусства
Начиная с 1773 года мастерская Jaquet Droz&Leschot специализировалась на человекообразных самодвижущихся фигурах - так называемых автоматонах, - самыми сложными и известными из которых были Писарь, Каллиграф и Музыкант (хотя правильнее было бы назвать его Музыкантша). Посмотреть на эти механические чудеса вЛа Шо-де-Фон съезжались люди со всего света, и именно этому трио было суждено принести Пьеру Жаке Дро мировую славу. Писарь, Каллиграф и Музыкант выставлены сегодня в невшательском Музее искусства и истории. Все трое поддерживаются в рабочем состоянии и в обозначенные в расписании часы демонстрируют посетителям свои «таланты».
 
Jaquet Droz_Automatons
Автоматоны
Рисовальщик состоит из 2000 деталей и «обучен» рисовать четыре карандашных изображения: профиль Людовика XV, собачку с подписью «Mon toutou» («Мой песик»), чету Людовик XVI и Мария-Антуанетга и купидона в колеснице, запряженной бабочками. Все рисунки очень реалистичны, и во время их исполнения создается впечатление, что рукой машины двигает живой человек. Это впечатление усиливается, когда автоматон, сделав паузу, сдувает с листа графитовую пыль или начинает ерзать на стуле.
 
Jaquet Droz Automatons Draftsman
Jaquet Droz Automatons Draftsman
 В девушке-музыканте на 500 деталей больше; она играет на мини-органе, состоящем из 24 труб. Музыка не записана на игольчатые барабаны или какие-то другие носители: она исполняется вживую, если это слово можно применить к роботу. Глаза девушки следят за пальцами, ее грудь «дышит», а после заключительного аккорда она слегка наклоняет голову, словно благодаря слушателей за внимание. Всего в репертуаре машины пять мелодий, написанных самим Анри-Луи Дро. 
Jaquet Droz Automatons_Musicant
 Каллиграф - самый сложный из всех автоматонов, состоящий из 6000 деталей. Он пишет гусиным пером, периодически обмакивая его в чернильницу, фразы длиной до 40 букв. Свеженаписанные слова посыпаются для просушки песком, излишки которого, разумеется, сдуваются. Эти аппараты можно смело назвать предвестниками современных мощных компьютеров. Они выполняют свои функции без электричества и без единого электронного чипа и даже сегодня воспринимаются как нечто экстраординарное. Неудивительно, что в ХУШ веке многие считали их чем-то сверхъестественным.
 
Jaquet Droz Automatons_Calligraf
Вот одна из историй, связанных с человекообразными машинами - документально не подтвержденная, но вполне правдоподобная. Во время пребывания в Испании во дворце Карла IV Писарь, Каллиграф и Музыкант «встретились» с представителями католической церкви. Увидев автоматоны в действии, эпигоны святой инквизиции немедленно сочли их дьявольскими порождениями и настоятельно порекомендовали монарху сжечь их, желательно вместе с создателем. К счастью, времена аутодафе уже миновали, и служители Бога изменили свое мнение после того, как обученный механик подетально разобрал и собрал каждую из диковин. Тем не менее, Карл IV, планировавший купить самодвижущиеся аппараты, на всякий случай отказался от сделки... Изрядно поколесив по Европе, вся троица в 1906 году была приобретена за 75 000 франков Историческим и Археологическим сообществом Невшателя, которое передало их в Музей искусства и истории.
 
 

Покорение мира
На волне успеха процветающая компания продолжила радовать королей. Сперва в 1775 году в Париже были навещены Людовик XVI и его супруга Мария-Антуанетта, а затем, после четырехгодичного перерыва, стартовало настоящее европейское турне по дворцам Англии, Нидерландов, Фландрии и - снова Франции. Звездами турне были три упомянутых выше андроида, выполнявших свои функции лучше иных живых прототипов.

Пьер Жаке Дро был не только талантливым инженером, но и предприимчивым дельцом - нечасто встречающееся сочетание в часовом сообществе. В 1774 году он открыл мастерскую в Лондоне, слывшем тогда центром наук и торговли. Руководителем филиала назначили Анри-Луи, который, к слову, уже заседал во многих научных сообществах Лондона и Парижа, а также... числился офицером в военизированной службе охраны порядка Ла-Шо-де-Фона. Огромная нагрузка (а ведь помимо этого Анри-Луи был еще и распорядителем разъездных «шоу») заставила в конце концов Дро-младшего оставить лондонскую вотчину на попечение Жана-Фредерика Лешо. Последний отлично справлялся с задачей пропаганды невшательского часового мастерства и при помощи британской торговой фирмы Cox&Son нашел выходы на азиатские рынки: Китай, восточную Индию и Японию. Любопытная подробность: многие изделия Jaquet Droz&Leschot несли на себе клеймо «сделано в Англии», хотя на самом деле до последнего винтика изготавливались в Ла Шо-де-Фоне. Причина проста: в то время английская механика любого предназначения считалась самой качественной и надежной (примерно как сегодня - швейцарские хронометры). Часто часы маркировались лишь мануфактурным лейблом в виде инициалов J и D и двух звездочек между ними либо «секретным» клеймом в виде трилистника, по которому посвященный клиент мог узнать почти всю биографию своего нового приобретения.

Вал заказов заставил Пьера Жаке Дро искать себе помощников, вследствие чего под его началом собрались лучшие часовые ремесленники Юрских гор. Так, например, в 1783 году управление мастерской в Лондоне было поручено новому партнеру Анри Майарде, который отслеживал весь производственный процесс от А до Я. Сам же Дро занимался, в основном, административными вопросами и организацией продаж, показав себя высоким профессионалом и в этих областях. В1784 году - за год до Vacheron Constantin - ему удалось то, чего ранее не удавалось никому: открыть мануфактуру в Женеве. По сравнению с суровыми невшательскими зимами и постоянным лондонским смогом климат Женевского озера исключительно благоприятно сказывался на творческих фантазиях часовщиков из Ла-Шо-де-Фона, и скоро компания разродилась впечатляющей коллекцией высокосложных хронометрических приборов.
 
8_Jaquet Droz_Clock
Штаб-квартира Jaquet Droz&Leschot обосновалась в здании под названием Dental («Зубной») на углу улиц Молар и Рю дю Рон - это была самая маленькая, но и самая передовая из трех мастерских Дро. Городские власти по достоинству оценили вклад Анри-Луи Жаке Дро и Жана-Фредерика Лешо в экономику Женевы, и оба мастера получили звания почетных горожан. Плюс к этому Анри-Луи помог муниципалитету открыть часовую школу, специализировавшуюся на репетирных механизмах, и вступил в местное Сообщество искусств. Там он проявил себя ко всему прочему и изрядным гуманистом, заботящимся о технике безопасности ремесленников и их взаимовыгодных связях. Благодаря ему многие безработные эмальеры Женевы наладили деловые контакты с лучшими парижскими часовщиками и ювелирами, а некоторых он даже пытался трудоустроить на фабрики по производству пуговиц! Также Анри-Луи занимался экономичными горнами, станками с педальным приводом, способами омоложения старых парковых деревьев, кукурузными жерновами, благотворительными акциями в пользу молодых подмастерьев и много чем еще. И это помимо музыкального сочинительства и страсти к бытописанию городов, в которых ему доводилось бывать. Словом, младший Дро был чрезвычайно разносторонним человеком, и это, несомненно, способствовало его деловому успеху.

Доходы росли с каждым месяцем. Согласно финансовому отчету от 20 мая 1786 года, состояние Анри-Луи оценивалось в 171877 французских ливров. В1788 году, вскоре после рождения дочери Сесиль, он купил для семьи роскошный дом в Шамбеси - небольшой французской деревушке недалеко от Женевы.
 
Пьер Жаке Дро любил экспериментировать с новаторскими методами производства. Так, в 1780 году он одним из первых начал ставить в свои часы калибры с заводным барабаном на отдельном мосту. Эти так называемые «калибры Лепана» (названные в честь французского часовщика Жана-Антуана Лепана, придумавшего мостовое крепление и «упразднившего» фузею) позднее стали использовать многие часовые Дома Британии, а затем и Швейцарии. В особенности они были любимы ориентированными на китайский рынок производителями из Флерье: Bovet, Juvet и Texier. Системы автоподзавода и ручного завода посредством серии нажимов на маятниковый привод также были изобретены не Дро, однако он с удовольствием активно использовал их в своих механизмах. Также он внес большой вклад в декоративное часовое ремесло - в частности, практиковал добавление серебряных и золотых блесток в прозрачную эмаль, и этот вид эмали (по-французски «пайонне») в 19 веке нашел широкое применение среди женевских мастеров.
 
Конец сказки
1788 год принято считать пиком расцвета династического бизнеса. Он в большой степени определял развитие рынка роскошных часов, музыкальных табакерок и механических поющих птиц. Часы в виде клеток с певчими птичками были одним из коньков Дро. Их подвешивали довольно высоко от пола, чтобы был виден расположенный на дне клетки циферблат; птицы (обычно в количестве двух) пели по очереди и иногда даже «перелетали» с одной жердочки на другую. Однако чирикали пернатые не только в клетках. «Свистящая» форсунка, изобретенная Дро, позволяла моделировать многотональное звучание птичьих трелей и, занимая минимальное пространство внутри корпуса, позволяла миниатюризировать его до размеров табакерки, пистолета и даже театрального бинокля. До этого птицы пели при помощи громоздких «органов» из серий трубок разной толщины.
 
Jaquet Droz Singing_Bird
 
К лету 1789 года совокупный капитал двух молодых людей (без учета Дро-отца) составлял огромную по тем временам сумму 278 461 ливр. Однако пик имеет тенденцию круто переходить в спад, и этот переход, увы, случился уже в 1790 году, когда важный лондонский клиент фирмы был внезапно признан банкротом, а один из дилеров не оплатил большую партию часов, предназначавшихся д ля китайского рынка. Эти события привели к пересмотру всех партнерских отношений и производственных планов и в итоге фатально сказались на состоянии здоровья Пьера Жаке Дро. Он переехал из Женевы к родственникам в Бьен и умер там 28 ноября 1790 года. Увы, Анри-Луи ненадолго пережил отца, скоропостижно скончавшись в Неаполе во время путешествия по Италии 15 ноября 1791 года. Ему было всего 39 лет...

Так Жан-Фредерик Лешо остался единственным владельцем терпящего бедствие предприятия. Проблем ему добавлял европейский экономический кризис, вызванный Французской революцией 1789 года (многие клиента фирмы, в том числе Людовик XVI и Мария-Антуанетта, попали на гильотину), и участившиеся конфликты с партнерами. Теперь Лешо предпочитал продавать товар мелкими партиями и вести расчеты исключительно наличными. Но и это не сильно помогало: Наполеон воевал со всей Европой сразу, аристократия и богатый средний класс беднели, и к концу 19 века рынок роскоши рухнул. Это был конец эпохи Жаке Дро, чье славное имя почти на два столетия оказалось на дне пронафталиненного сундука Истории.

Под крылом Swatch Group
Новейшая история бренда Jaquet Droz началась в конце 1980-х в составе корпорации Investcorp, в которую также входили Breguet, Chaumet и Omega. Марка специализировалась на выпуске единичных экземпляров по индивидуальным заказам и была известна лишь очень узкому кругу посвященных лиц. Собственно, у JD было три основных клиента, одним из которых являлся щедрый король Марокко Хасан II. Когда в 1999 году он скончался, Jaquet Droz оказался на голодном пайке. Тогда стало ясно, что без комплексного пересмотра производственной и маркетинговой политики бренд не выживет. Вскоре с легкой руки Николаса Хайека сперва Breguet, а затем и Jaquet Droz вошли в состав Группы Swatch. Руководить наследием великого мастера был назначен молодой экономист и искусствовед Мануэль Эмш, сын «железной леди» Арлетт-Эльзы Эмш, входящей в состав директоров Группы Swatch.
 
Оказавшись в нужное время в нужном месте, он получил полный карт-бланш и придумал буквально все: от логотипа до маркетинговой стратегии. По его словам, он не оставил от прошлого ничего, кроме богатой истории. Благодаря его инициативе (Эмш представил Хайеку-старшему свой бизнес-план развития бренда еще до того, как тот принял решение о том, как поступить с новоприобретением), Jaquet Droz за несколько лет превратился в своего рода элитарный клуб часовых эстетов, стоящих над мирской хронометрической суетой и бесконечными спорами о чистоте haute horlogerie. Отличительной чертой большинства моделей JD является элегантный дизайн циферблата с двумя (часовой-минутный и секундный) счетчиками, образующими контур цифры «8». Секундная стрелка вообще пользуется большими привилегиями в коллекционном ассортименте, доминируя над остальными циферблатными деталями и заметно оживляя классический облик часов.
 
Jaquet Droz_Hommage_Paris_1785.
10_Jaquet Droz_Hommage_Paris_1785_Zoom

Не так давно Мануэль Эмш, увы, покинул компанию, и сегодня ею управляет совет директоров во главе с Николасом Хайеком-ст. Коллекционное наполнение бренда пока не претерпело особых изменений: по-прежнему в ходу переработанные калибры Frederique Piguet и модули усложнений собственного производства. Базовый дизайн также остался без изменений, разве что осовременился, обретя новые, более резкие формы, более насыщенную циферблатную геометрию и порой довольно спорное цветовое исполнение. Вряд ли стоит ожидать в обозримом будущем каких-то кардинальных изменений: Jaquet Droz был и остается «ровным» элитным брендом для понимающих, и нет никаких объективных предпосылок для изменения этого статуса.
Текст Александр Ветров
Опубликовано в журнале Часы. Armband Uhren №1 февраль-март 2010
 
P.S. В 2009 году на выставке Baselworld Мануэль Эмш представил феноменальный результат 8-летних разработок - "Машину, Которая Пишет Время". Это современный автоматон, состоящий из более чем 1200 деталей, создан в знак глубокого уважения историческим традициям имени Jaquet Droz. Если завести вручную этот механизм, а затем нажать большую черную кнопку, то машина маркером напишет на листике текущее время - часы и минуты. Истинное механическое волшебство!
 
11_Jaquet Droz_La Machine a Ecrire le Temps
Jaquet Droz La Machine a Ecrire le Temps
 
 
Ссылка на статью:
https://luxwatch.ua/watch-news/view/718