Миллеграфия
Что объединяет традиционного производителя механизмов Vaucher Fleurier, ателье концептов Renaud&Papi, мастерскую сложной механики Montres Valgine, фабрику корпусов Donze-Baume и авиакосмический концерн Aerospatiale Matra Group? А то что все они — пункты остановки на маршруте, ведущем к рождению удивительных, ни на что не похожих часов Richard Mille.
То, что Ришар Милль ворвался в часовое искусство в 2000 году на рубеже тысячелетий, очень даже символично. Его часы оказали, пожалуй, самое сильное влияние на внешность и содержание современных часов. Более того, без придуманных им инноваций и функций невозможно представить современное часовое дело. Не удивительно, что у компании Richard Mille нет и не может быть часовой мануфактуры в традиционном понимании. Сам Милль, создающий свои концепты, запершись в собственном замке в Бретани, словно тайный дирижер руководит оркестром из самых различных фабрик, на каждой из которых он имеет свой эксклюзивный отдел производства.
Фабрика Valgines в Ле-Брюле, принадлежащая Ришару Миллю, специализируется на экспериментах с новыми материалами, в том числе и со знаменитым «карбоном номер 1»
Остановка первая: спуск, баланс и платина
Оставив в 1998 году пост президента часового подразделения знаменитого дома Mauboussin, Ришар Милль решает начать с нуля, основав бренд собственного имени с очень необычной четкой концепцией. Вот вкратце ее суть. Richard Mille должна представлять собой ультрасовременную независимую часовую компанию. Для современного часового дела ее часы должны выполнять ту же роль и иметь то же значение, которые представляют собой гонки «Формулы-1» для автомобилестроения. Каждая модель создается по дизайну Ришара Милля. Каждая модель должна являть собой совершенную во всех аспектах и деталях машину, созданную по самым высоким на сегодняшний день стандартам. В ее конструкции должны использоваться материалы и конструкционные решения, которые никогда не использовались в часовом деле. Поэтому Richard Mille будет сотрудничать только с лучшими из лучших в швейцарской часовой индустрии.
И это был не просто красивый манифест для потенциальных инвесторов и клиентов. К партнерам он пошел с большим портфелем проектов, большая часть которых существовала не на уровне идей, а уже была разработана и просчитана до мелочей. Среди них был динамометр, то есть индикатор момента, с которой заводная пружина воздействует на узел «баланс-спираль». Эта функция помогает решить извечную проблему часовщиков — постоянство силы (когда часы при полном взводе заводной пружины отстают, а при ее ослаблении убегают вперед). Рекомендуемое динамометром давление спирали должно колебаться от 53 до 65 дН/мм (дециньютонов на миллиметр). Зеленый сектор показывает временной промежуток, когда часам можно доверять полностью.
Цех машин CNC в APRP: многие инновации Ришара Милля дебютировали в концепт-часах Audemars Piguet
Помимо динамометра, Милль первым изобрел индикатор селектора функций заводной головки: стрелка показывает на одну из трех букв. «W» — означает winding, то есть завод. «N» — neutral — нейтральная обычная позиция. «Н» — hands — информирует о том, что в этом положении можно корректировать положение стрелок. Не динамометр, конечно, но тоже полезная вещь, так как в какой-то мере защищает механизм.
Кроме того, Милль разработал усовершенствованную конструкцию сектора автоподзавода. Во-первых, он предоставил возможность изменять геометрию сектора. Активному молодому человеку лучше иметь небольшой сектор, иначе пружина заводного барабана все время будет находиться на полном взводе. А вот для пожилого степенного владельца часов Richard MiLLe лучше увеличить угол сектора до 180 градусов или еще больше, чтобы каждое, даже незначительное движение рукой заводило часы. Для большей эффективности Милль стал делать сектор из металлов разной тяжести. Как вам, например, сектор из кобальта, бериллия, белого золота и палладия?
Заготовки механизмов, корпуса и циферблаты доставляются с разных фабрик на Valgines, и здесь осуществляется процесс финальной сборки и тестирования часов Richard Mille
Из менее броских, но, пожалуй, более важных инноваций, конечно же, необходимо упомянуть платину из углеродистого наново-локна. Этот изотропный материал отличается необыкновенной механической, физической и химической стабильностью, а также практически не меняет своих свойств при резких скачках температуры и давления.
Но самая важная инновация — это обновлен ый спуск французского мастера XVIII века Робера Робена с ненастраива-емым балансовым ободом и прямым приводом. Энергия в нем передается практически без потерь через видоизмененную анкерную вилку и штифт. Этот спуск не нуждается в смазке...
Остановка вторая: creme de la creme
Кто-то может удивиться, что почти все перечисленные инновации Милля дебютировали в разное время в концепт-часах Audemars Piguet. Дело в том, что, согласно своей концепции иметь дело только с самыми лучшими часовыми компаниями и мастерами, Ришар Милль обратился со своими идеями к Джулио Папи — руководителю компании APRP (Audemars Piguet Renaud et Papi), контрольный пакет которой принадлежит авторитетнейшему независимому дому. Джулио Папи был настолько восхищен идеями Милля, что согласился реализовать их бесплатно. Не стал возражать и главный акционер, но поставил одно условие: увидеть свет все эти инновации должны в первую очередь в моделях Audemars Piguet. Почему с этим условием согласился сам Милль? Можно догадаться. Так как в его часах крайне мало стандартных деталей, очень многое, даже хитрые винты из неведомых прежде сплавов, он должен разрабатывать и запускать в производство с нуля. Так вот, по его подсчетам, самостоятельное производство одного только винта из титана 5-й степени очистки с 20 последовательными технологическими операциями обошлось бы ему в 2 миллиона франков. И когда это еще окупится при общем уровне производства 2000 часов в год?..
Так вот Милль подумал и решил, что пусть уж лучше доработанный им спуск Робена войдет в историю как спуск Audemars Piguet нежели не родится вовсе или обойдется ему в несколько десятков миллионов. Кстати, сам Милль называет свой спуск in-line escapement то есть «линейным». Точно так же обстояли дела и с такими инновациями Милля, как амортизационный мост турбийона или заводные барабаны быстрого вращения. Последняя инновация интересна тем, что, ускоряя вращение заводных баранов от 1 оборота за б часов (вместо традиционных 7,5 ч) до 1 оборота за 2 часа, Милль достигает эффекта постоянства силы на протяжении очень долгого времени.
Если с производителем усложнений Милль определился быстро, то поиски достойного поставщика механизмов чуточку затянулись, хотя в итоге разрешились также самым удачным образом. Милль заключил контракт на поставку механизмов с мануфактурой Vaucher Fleurier, которая производит механизмы для Parmigiani, элитных моделей Hermes, спирали для Patek Philippe, многое для A.Lange & Sohne и других самых знатных брендов. Так что и в этом случае принцип сотрудничества только с creme de La creme часового дела был соблюден.
Остановка третья: авиакосмические сплавы
Продолжает Милль держать и однажды данное себе слово использовать исключительно новейшие материалы и сплавы. Это не только уже упомянутая платина из углеродистого волокна, но и такой, например, изыск, как платина из полудрагоценного прозрачного мшистого агата. Впрочем, так как его сверхтехнологичным часам такая эстетика чужда, он щедро подарил эту идею Audemars Piguet которые выпустили восхитительную модель Edward Piguet Moos Agate Tourbillon. Развил эту идею Милль два года тому назад в турбийоне RM018 Hommage a Boucheron, выпущенном в честь 150-летия этого ювелирного дома.
Ну а сам Милль сосредоточился на hi-tech сплавах. Эти сплавы он разрабатывает и изучает совместно со знаменитым авиакосмическим концерном Aerospatiale Matra Group. Если вы не специалист в области металлургии, запоминать названия самых разнообразных сплавов, с которыми работает Милль, наверное, не стоит. Все эти ARCAP, LITAL, TITALIT, Phynox представляют собой сплавы титана, алюминия, лития, ниобия, цинка и т.п. в разных пропорциях и разной молекулярной структуры. Всем им свойственна необыкновенная легкость в сочетании с потрясающей прочностью. Так, для своего дебюта на Женевском салоне Милль создал турбийон с индикатором времени во втором часовом поясе RM 022 Tourbillon Aerodyne Dual Time Zone. Модуль турбийона создан из так называемого орторомбического сплава титана, алюминия и ниобия. Его молекулярная структура похожа на соты, что делает его суперпрочным. Этот материал используется в участках крыльев современных реактивных самолетов, на которые приходятся основные нагрузки.
Разумеется, обходятся корпуса из таких сплавов гораздо дороже традиционных золотых и платиновых. Кстати, корпуса для Милля производит сосед по Ле-Брюле — чуть ли не старейший из существующих в Швейцарии производителей корпусов — компания Donze-Baume. Основанная в 1868 году Donze-Baume снабжает корпусами 15 элитных компаний, в том числе и Patek Philippe...
Остановка четвертая: только рекорды
Зачем тогда Милль приобретал в Ле-Брюле небольшую компанию Montres Valgine? А вы думаете, кому-то из смежников очень хочется изготавливать какие-то там винтики по сложнейшей технологии в 20 операций? Или мастерить каретку турбийона из орторомбического сплава? А все эти знаменитые эксперименты с кованым, аморфным углепластиком и так называемым рикарбоном (в Audemars Piguet его зовут «карбоном номер 1») и вовсе требуют отдельной технологии. Обычный фрезерный станок способен просверлить в платине из «карбона номер 1» не больше 20 технологических отверстий и дырок... В общем, ни одному здравомыслящему производственнику это не нужно, при всем уважении или даже любви к гению. Вот и пришлось Миллю обзаводиться собственным «свечным заводиком». Замечательное тихое место для экспериментов. Если в 2002-м Ришар Милль потряс мир часами с турбийоном для пилота Ferrari Фелипе Массы в фирменном титановом корпусе (48 х 39,3 мм) весом менее 30 граммов, то в этом году для второго своего посланника, лучшего теннисиста мира Рафаэля Надаля, он создал сверхлегкий турбийон RM027, который весит менее 13 граммов!!! А ведь габариты корпуса остались прежними, правда, сделан он из кованого карбона.
Всего за 10 лет Ришар Милль создал 20 моделей. Это турбийоны — простые и дополненные сплит-хронографами. Модели RM007 и RM010 представляют собой соответственно дамские и мужские «обычные» автоматические часы с геометрически изменяемым сектором. RM011 — их скелетонизированная версия, дополненная модулем хронографа с 60-минутным счетчиком обратного отсчета и индикатором «большая дата». RM012 прославились как первые часы с балочной конструкцией механизма. Традиционных платин и мостов нет, а балки сделаны из сплава Phynox и титана. Все остальное — заводной барабан, колесная передача, турбийон — сделано из алюминия.
RM016 легко опознать по единственному во всей коллекции прямоугольному ультратонкому корпусу высотой 8,7 мм. Недавно Милль опробовал на нем еще одну технологическую новинку — титалитовое покрытие, которое еще надежнее и прочнее, чем DLC. Оксид титана наносится на поверхность в несколько слоев. Такое покрытие используют в военной промышленности для создания многослойной брони и подкалиберных снарядов, а также в соплах авиакосмических двигателей.
И наконец, в прошлом году Ришар Милль попытал свои силы в изготовлении дайверских часов. Впечатляющая вышла работа. Особенно впечатляет RM025 с турбийоном и хронографом в 50,7-миллиметровом корпусе из титана и розового золота водонепроницаемостью 300 метров. Здесь Милль придумал новую систему герметизации кнопок хронографа и поворотного ободка.
Вот, собственно, и вся миллеграфия. До понимания часов Ришара Милля нужно дорасти, поэтому принимают их не все. Сам Милль относится к этому спокойно. Ему вполне хватает 1800 преданных поклонников во всем мире (при объеме выпуска 2000 моделей в год, 90 процентов продается по предварительным заказам, а оставшиеся 200 часов быстро расходятся через сеть бутиков), которые с нетерпением ждут каждой новой премьеры этого феерического часового оркестра под руководством великого дирижера.
Автор: Лиза Епифанова, журнал "Мои Часы" №1/2011